Меню
12+

«Алапаевская газета». Еженедельник для города и района

24.01.2019 08:03 Четверг
Категория:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 4 от 24.01.2019 г.

Военный самой мирной профессии

Автор: Елена Клещёва. Снимок автора

Рассказ о судьбе офицера инженерных войск Михаиле Николаевиче Губайдулине, кавалере ордена Мужества, служившего в 315 Уманьской Краснознаменной инженерной бригаде, участнике боевых действий во время грузино-абхазского конфликта. В послужном списке тысячи обезвреженных мин, строительство моста в Кодорском ущелье, имеющего стратегическое значение, спасение алапаевской домны в 1996 году.    

Михаил Николаевич Губайдулин – подполковник инженерных войск в отставке. Сдержанный и доброжелательный, он лучится мягкой светлой улыбкой в карих глазах, за которой таится гранит мужественной решимости, неколебимой надежности и силы — все так, как и должно быть, когда речь идет о военном инженере, мостостроителе, сапере. Таких и взрывом не возьмешь!

Он всегда мечтал быть военным. Мечтал и стал им – поступил в Тюменское высшее военно-инженерное командное училище имени маршала инженерных войск А. И. Прошлякова, окончил его по специальности инженера-мостовика, служил Отчизне в 315 Уманьской Краснознаменной инженерной бригаде, которая базировалась в Алапаевске, строил мосты и дороги, рос от лейтенанта до подполковника. До определенного момента размеренное течение гарнизонной жизни ничем не омрачалось. Конечно, воинскую дисциплину и долг воина, постоянную готовность выполнить приказ никто не отменял, и службу Михаил Николаевич нес честно. Но дома ждала любимая жена Людмила, подрастали сын Денис, дочь Елена, и это вносило в офицерскую повседневность ощущение незыблемости мира — будни уральской глубинки были далеки от тревог и волнений…

Пока однажды в 1994-м его не подняли по тревоге…

Минные поля Абхазии

…Вызвали в штаб Уральского военного округа, где из десятков таких же профессиональных военных его выбрали и направили в командировку. На тот момент он и сам не знал, куда он летит с группой товарищей, которых видел впервые. Оказалось, их пункт назначения территория курортной солнечной Абхазии.

– Это была настоящая ожесточенная война с постоянными боестолкновениями и обстрелами, с минными полями, с сотнями раненых и убитых мирных жителей и военных, с хаосом и неразберихой в головах и штабах. Эта война сломала судьбы тысяч людей, в том числе и моих товарищей-офицеров, – вспоминает Михаил Николаевич с потаенной болью и тоской те одиннадцать месяцев грузино-абхазского конфликта, непосредственным участником которого он был в качестве начальника инженерной службы группы миротворческих сил.

По прибытию командование перед ним поставило «простую» задачу: проверить и разминировать место будущей дислокации миротворческих сил, маршруты выдвижения колонн, а также территорию вокруг стратегически важного объекта – ИнгурГЭС. Задачу-то поставило, а личный состав подразделению придать забыло. В итоге первое время он без сна и отдыха лично проводил разминирования, спасал тысячи жизней, отыскивая заложенные мины, на себе выносил с нашпигованных минами, болотистых, заросших камышом, берегов реки Ингури изуродованных взрывами, бегущих от войны женщин и детей. Как писала о нем и работе его подразделения газета «Уральские военные вести»: «На первоначальном этапе пребывания миротворческих сил в зоне грузино-абхазского конфликта вопросы инженерного обеспечения, естественно, были на первом месте. Без саперов нельзя было никуда выехать, без инженеров невозможно оборудовать ни КПП, ни постов наблюдения…» И везде нужен был начальник службы, а в качестве техподдержки и защиты только собственные руки и голова.

Позднее ему под команду дали собранную на скорую руку мотострелковую роту Ленинградского военного округа, но легче от этого не стало. Пришлось в боевых условиях солдат-срочников обучать азам саперного дела. Солдат он жалел, опасных заданий не давал, опасные разминирования проводил сам. Он так привык – всю ответственность всегда брать на себя. Этот принцип помог начальнику инженерной службы миротворческого контингента, подполковнику Михаилу Николаевичу Губайдулину пройти все одиннадцать месяцев боевой командировки без потерь личного состава. Сотни солдатских матерей сегодня низко кланяются командиру за спасенных сыновей!

Особенно много работы по поиску и разминированию было в окрестностях Ингурской гидроэлектростанции – эту рыхлую, болотистую местность грузинская армия постаралась начинить смертоносными минами как можно плотнее. В теории, конечно, разминирования должны происходить при помощи специальной техники, которая к тому моменту в войсках была…

– Техника-то была, да из-за неразберихи в системе обеспечения, то обычных батареек для пультов дистанционного управления не привезут или привезут, а они просроченные или испорченные. А где в зоне боев купишь эти самые батарейки? В итоге разминировали голыми руками при помощи специально обученных собак, – рассказывает Михаил Николаевич.

В современном сирийском конфликте абхазский опыт был учтён и такие просчёты в снабжении не допускаются, отмечает Михаил Николаевич.

Говорят, сапер ошибается только раз. Сложно говорить об ошибках или трезвом расчете, когда идешь по заминированному болоту, в котором не видно, где находится мина. Он просто молился, как умел, потому что до этого верующим себя не считал, и просил милости у Бога. И Бог его слышал – хранил! Всю эту короткую и ожесточенную войну хранил, хранил и после…

А пока до мирной жизни нужно было еще дожить, дотянуть солдатскую лямку, выдержать ледяную бессонницу горных ночей и горячечный бред дневных боев, физически изнуряющие разминирования и ударные по срокам строительные работы… Именно здесь подполковник инженерных войск Михаил Николаевич Губайдулин трансформировал свои отличные теоретические знания в крепкий боевой опыт, которым щедро делился с коллегами.

О всех подвигах Михаила Николаевича во время того конфликта не расскажешь в одной статье. Всего один факт: разминируя тоннель в Кодорском ущелье, его подразделение обезвредило 1500 мин! Именно здесь за мужество и отвагу, проявленные при выполнении спецзаданий, Михаил Николаевич Губайдулин был отмечен орденом Мужества.

Мосты и дороги Михаила Губайдулина

Но была в его боевом опыте и сугубо мирная работа. Так, двенадцатиметровый мост через реку Ингури, связывающий Грузию и Абхазию, был поврежден во время боев. Почти год никто не брался за его восстановление. Командующий миротворческим контингентом поручил это сложное и в мирное-то время дело подполковнику Губайдулину. Он восстановил его за неделю! Говорят, мост до сих пор стоит, исправно служит двум соседним народам.

Другой мост в Абхазии Михаил Николаевич построил в Кодорском ущелье – важнейший стратегический объект. Горные дороги имеют особое строение – в виде полки у горной стены. В начале конфликта отступающие грузинские части взорвали единственную дорогу в труднодоступном месте ущелья, разделив его пополам. Восстановить этот участок дороги не взялись приглашенные столичные специалисты: «полку» не восстановить. Поручили Губайдулину. Он что-то долго рассчитывал, вымерял, строил чертежи… а через две недели пригласил командующего миротворческими силами проехаться на «бээмпешке» по новому мосту, который и сегодня зовется «Губайдулинский».

Спасенная домна АМЗ

Спецзадания были в жизни подполковника Губайдулина и в мирной жизни, когда он вернулся в Алапаевск. Был риск для жизни и здоровья, были случаи, буквально, чудесного спасения. Как это было во время взрывных работ на ледяных заторах реки Тагил у мостов поселка Махнево – заложенная взрывчатка сработала прежде, чем командир саперов успел добраться до укрытия. Его накрыла ледяная крошка от взрыва! Как он остался жив? Михаил Николаевич до сих пор гадает. Но мы знаем – это Господь хранил сапера…

Однажды, в 96-м, когда Алапаевский металлургический завод еще работал, обратились к Михаилу Николаевичу Губайдулину, заместителю командира инженерной бригады, алапаевские металлурги: «Спаси, сапер, домну. Встала домна!» Далекий от металлургии военный инженер не сразу оценил степень ответственности, риска и трудности выполнения задания. «Подумаешь, «козел» в доменной печи?!»

Оказалось, задание нужно выполнить очень быстро и хирургически точно, не разрушив при этом самой печи – и длительный простой, и разрушение домны могли обернуться миллиардными убытками для АМЗ. А поле для работы взрывника – «глазок»-зазор размером со спичечный коробок на двенадцатиметровой высоте. В этот зазор нужно было вложить взрывчатку габаритами с кусок советского хозяйственного мыла!

Все рассчитал Михаил Николаевич, как всегда, точно, заряд связал «колбасой», которая по размеру совпала с зазором, поджог детонирующий шнур и спустился в укрытие. Взрыв разбил «козла», не задев стен печи, домна снова задышала. А город мирно спал, даже не догадываясь о случившемся.

Задание он вновь выполнил на «отлично». Только вот утром, когда собирался на службу, не узнал себя в зеркале – лицо и туловище были красные от полученного у домны облучения. Ему просто забыли сказать, что испаряемые домной газы радиоактивны, и там, на высоте 12 метров, особенно опасны – второй Чернобыль. Никто ведь и не думал, что подполковник Губайдулин лично будет закладывать взрывчатку. А он, как вы помните, всегда и все привык делать сам.

Он и сегодня сохраняет военную выправку, а в идеально сидящем кителе с многочисленными орденами и медалями просто неотразим для женского взгляда. Он сохранил не только выправку, но и самую искреннюю гордость за свою принадлежность к инженерным войскам России. Славным войскам, без которых не обходилось ни одно сражение в русской военной истории со времен Петра Великого.

С праздником, с Днем инженерных войск Российской Федерации!

76