Морпехи: там, где победа!

Воинская служба складывается у каждого по-разному. Предугадать, в какие части и род войск попадешь, достаточно сложно. Вот Дмитрию Степанову и его товарищам по призыву было сказано: «Отправляетесь служить на Дальний Восток в морскую пехоту или на корабли военно-морского флота».

Путь до Владивостока занял семь суток. Здесь рядового Степанова определили в морскую пехоту, и вместе с другими он прошел полуторамесячные курсы в учебном подразделении, где принял военную присягу на верность Родине и народу. А по окончании учебки им было предложено продолжить службу в медсанчасти, в разведроте или десантно-штурмовом батальоне. Алапаевец Степанов выбрал ДШБ, бойцы которого всегда на самом острие атаки, в первых рядах.

А это каждодневные тренировки, тренировки, тренировки на полигоне Горностай, где учили метко стрелять, преодолевать полосу препятствий, с ходу штурмовать прибрежные высоты, да всему тому, что в нужный час поможет выполнить боевую задачу!

Довелось прыгать и с парашютом. Конечно, морская пехота не ВДВ, но порой и ей приходится атаковать противника с неба. На счету Дмитрия Степанова четыре прыжка с парашютом. Этому способствовала серьезная подготовка по правильной сборке парашюта под присмотром опытных инструкторов. Как вспоминает Дмитрий, парашюты складывали порой по полдня – спешка неуместна! А еще были занятия по спецподготовке – обучение навыкам владения различными видами оружия, в том числе и холодным. Бросали гранаты. Осваивали боевую технику. Рядовой Степанов в совершенстве освоил военную специальность наводчика бронетранспортера – стрельбу из крупнокалиберного пулемета.

Были в их роте и снайперы. На них готовили парней, призванных из Якутии.

Вообще в составе их десантно-штурмового батальона были воины разных национальностей. И все с уважением относились друг к другу. Не было никакого притеснения. Трудности службы, напротив, сплачивали воинский коллектив, ведь здесь неоспоримое правило: один за всех и все за одного.

Например, регулярно проводились и километровые, и трехкилометровые кроссы, а зачёт или незачёт – по времени последнего бойца. И подтягиваться на перекладине надо было не меньше 12-14 раз.

Что касается землячества, то в их десантно-штурмовом батальоне, а это 300 человек, служили всего 10 уральцев.

Армейский быт сохранил ленинские комнаты, где в свободное время можно было посмотреть телевизор. Несмотря на сотовые телефоны, по которым можно было звонить раз в неделю, были и письма на родину и оттуда. Увольнения из части были только в самом начале, а затем их отменили.

Сейчас много говорится о православных церквях в воинских частях. Во Владивостоке их в 2009-2010 годах не было.

А вот посвящение в казаки Уссурийского 155 казачьего полка проходило. Но это дело сугубо добровольное. И далеко не все решались на это.

Многие мамы волнуются, провожая сыновей на военную службу, беспокоятся об их питании. Питание в их ДШБ было хорошее, а столовая носила чисто морское название — камбуз. Повара – гражданские. А вот в наряды на кухню приходилось ходить, но не часто.

Запомнилось участие в военном параде 9 Мая во Владивостоке. К нему готовились особо, начиная с безукоризненной формы одежды, заканчивая безусловным умением маршировать в парадном строю. Вспоминает Дмитрий, как горячо люди приветствовали их, морских пехотинцев, и вновь оживает гордость в его груди за морскую пехоту, за товарищей, за себя.

Был в службе Дмитрия Степанова месяц непрерывных учений, когда написать письмо домой было некогда. А потом пришло письмо мамы к командиру части: «Где сын?!»…

Парни! Пишите письма мамам. Звоните им почаще!

Вспоминая службу, Дмитрий убежден, что это действительно настоящая школа жизни. Школа, которая открывает новые жизненные ценности. Воспитывает высокую ответственность за свои поступки, уважение к своим товарищам и мужское самоуважение. Придает уверенности. Так было и так будет всегда в жизни настоящих мужчин!