В память о Максиме

– Даже не знаю, как вы будете об этом писать, – сказала мама Максима Татьяна Антоновна, приглашая пройти в дом.

– Да я и сам не знаю, но давайте попробуем, ради Максима.

– Знаете, каким он был ребенком? Он был мой маленький защитник – с самого детства! Эта черта характера у него очень рано проявилась. Он постоянно за всех заступался. А еще, сколько помню, у него с младенческих лет обязательно в руке должна была находиться какая-нибудь палка, всегда он что-то мастерил. Никто его этому не учил, но он как будто с самого рождения знал, что его предназначение быть защитником. Вот, посмотрите, даже на этой фотографии в руке у него нож для показательных выступлений, а на плечах у него племянник Тимоша. Для Тимофея он был как отец, он его очень сильно любил, никогда не называл «дядей», только по имени.

Раскрываем фотоальбом, смотрим школьные фотографии, каждая фотография – поток воспоминаний. Вот Максим вместе со школьными друзьями за партой (неразлучная четверка). Вот с футбольной командой «Фанком» на выездном матче. Вот на школьном выпускном с девочками из класса.

– Он нравился очень многим девчонкам, – рассказывает мама. – Такой красивый, высокий, приветливый парень. В школе №5, где он учился, его любили все учителя. Максим хотел окончить девять классов, но учителя убедили его окончить одиннадцать. Потом был медколледж, именно тогда Максим стал целенаправленно заниматься военной подготовкой. Постоянные тренировки, походы, встречи с друзьями, сборы в страйкбольном клубе. У Максима было так много увлечений – и когда только все успевал. А сколько книг он прочитал! Историческая литература, книги о войне, по рукопашному бою, по различным видам вооружения, по кузнечному делу, металлообработке.

Татьяна Антоновна показывает нож с витой рукоятью (один из первых ножей, выкованных Максимом) и добавляет, что работать с металлом не каждому дано, а Максим в каждую вещь вкладывал свою душу, постоянно что-то чертил, вырезал, ковал.

Сколько благодарственных писем и грамот получил Максим – не перечесть! Вот грамота от Героя Российской Федерации генерала-майора Геворка Исаханяна за военно-патриотическое воспитание подрастающего поколения, грамота за 1-е место в ножевом турнире «Тагильский щит 2010», свидетельство прохождения курсов по славяно-горицкой борьбе, благодарственное письмо победителю турнира по страйкболу. Вот грамота от депутата Госдумы Игоря Баринова, читаем: «Ячменеву Максиму Леонидовичу, руководителю Клуба исторического фехтования «Светоч».

Листаем вырезки из газет об алапаевских молодогвардейцах, о походах ролевого клуба «Минас Тирит», о фестивалях и выступлениях рок-групп, – все молодежное движение так или иначе связано с Максимом. Его не просто знали как друга, который никогда не бросит и не предаст, он был братом для всех, кто с ним тесно общался. В любом месте, где появлялся Максим, вокруг него складывалось именно братство. Это трудно объяснить, но он обладал таким сильным врожденным качеством – редкой способностью к сплочению самых разных людей.

Среди вырезок из газет находим статью о поездке алапаевского комитета в Еланский гарнизон. Татьяна Антоновна показывает Максима на снимке среди военнослужащих и продолжает рассказывать:

– На службу в армию Максим пошел с большим желанием, вот его первая армейская фотография... еще совсем мальчишка. В то время в Еланском гарнизоне разгорелся скандал. Журналисты приезжали даже с федеральных телеканалов. Было проведено расследование с увольнением ряда командиров для исправления условий, в которых солдаты-срочники проходили службу. Мы все это тоже прошли вместе с Максимом. Его и еще нескольких ребят перевели в госпиталь, я места себе не находила... а потом выяснилось, что Максим вообще не должен был призываться в армию в мирное время. Но от призывной комиссии он это скрыл. Вот так ему хотелось пойти в армию. Понимаете? Он хотел служить, готовился стать настоящим защитником. И когда в 2014 году на Донбассе началась война, он не мог равнодушно смотреть на то, как там бомбят и убивают русских людей, детей, стариков, женщин... Уехал добровольцем служить в ополчении Донецкой народной республики... пытался мне объяснить, что не мог поступить по-другому.

К нашему разговору подключается Марина, сестра Максима:

– Когда началась специальная военная операция, Максим ждал повестки из военкомата. Затем записался добровольцем в ополчение через ЧВК (частная военная компания – авт.). Маме говорить не хотел. Сначала мне рассказал, я его отговаривала как могла. Вот наша с ним переписка. «Максим, может, передумаешь?» – «Нет, Марин, это, видимо, мое, уж прости...» – «Зачем тебе это, неужели не хочется спокойной и ровной жизни?» – «Нет, не хочется, не умею» – «Но мама же верит, что ты в Якутию едешь» – «Ну и хорошо, я ей сам сообщу, не переживай. Мне, Марин, стремно от того, что дед мой воевал, а продолжения таких, как он, у нас нет, хочу быть продолжением... а то у всех парней все криво-косо. Хочу, чтобы мой дед тоже мог мной гордиться. Не переживай за меня, голову под пули не выставлю. Люблю тебя, Мариша».

Татьяна Антоновна:

– Дед Максима, Антон Устинович Середович, воевал на I Белорусском фронте, он прошел всю войну, видел зверства бандеровцев. Но мне кажется, он бы Максима отговорил, сказал бы, чтобы сначала он правнука ему оставил. Сейчас сильно сожалею, что у Максима не было детей... Когда Максим сообщил мне, что едет добровольцем на Донбасс, он тоже вспоминал про деда: «Я помню историю деда Антона, он для меня авторитет. Мне, видимо, выпало то же самое... мам, я поеду, прости, пожалуйста. Это мое, помогать Донбассу, строить, восстанавливать... Там наши, я это знаю, русские. Я видел тогда, что там происходило, не могу остаться в стороне». Знаете, он так просил у меня благословения, так просил, успокаивал меня, что будет при штабе... бумаги заполнять.

Молчим. В глазах стоят слезы. Татьяна Антоновна берет документы, показывает справку Минобороны России: «Центр отправки погибших военнослужащих, Ростов-на-Дону, 18 июля 2022 года». Рассказывает, как с Мариной везла в Алапаевск тело сына, как проходила в госпитале опознание, но это не для всех, не для малодушных, об этом в прессе не пишут.

На телевидении и в СМИ не рассказывают многое – не все могут выдержать. Максим подорвался на мине 23 июня, погиб на руках у своего боевого товарища. Один из многочисленных осколков разорвавшейся мины хранится вместе с документами, Георгиевским крестом ДНР и личными вещами Максима.

Снова молчим, снова плачем. Через какое-то время начинаем вспоминать похороны Максима. В тот день, 22 июля, проститься с Максимом, казалось, пришел весь Алапаевск. Некоторые приехали из Екатеринбурга, Ирбита, из других городов. Максима знали многие и в Алапаевске, и в Новосибирске, и в Донецкой народной республике. Из Новосибирска ребята пишут. Они тоже собирались на 40 дней, прислали фотоснимки. Татьяна Антоновна благодарит всех знакомых и друзей Максима за поддержку и помощь, которую они оказали. Говорит, что почему-то никогда даже не задумавалась, как много у Максима друзей. Смотрим фотографии, собранные близкими друзьями в чате, читаем признания, воспоминания, слова поддержки, а в душе все равно не хватает Максима. Так много хочется о нем рассказать, сколько радости и тепла он умел дарить людям своим голосом, добрыми шутками, своим присутствием.

– Только и осталось смотреть на фотографии да эти последние видео с Максимом, – говорит со слезами на глазах мама Таня.

На одном из видео Максим, как всегда, скромно улыбаясь, говорит такие слова: «Говорят, мы не ценим жизнь, а мы, наоборот, ее любим. Мы ее спасаем». Максим держит на ладони лягушку, которая выпрыгнула на проезжую часть дороги, переходит дорогу и отпускает ее на обочине. Это было за несколько дней перед боем, в котором погиб Максим...

Цените жизнь, как ее ценил Максим, дорожите каждым днем, каждой минутой. Дорожите этим миром и людьми, которые вас окружают. Будьте добрее и мудрее. Спасибо всем друзьям, которые продолжают помнить Макса. Когда-нибудь мы станем старше, увидим, как на Донбассе снова наладится жизнь, засмеются детские голоса, а Максим, он теперь навсегда останется молодым в нашей памяти и сердцах.